ДЛЯ НИХ все равны: президенты, поп-звезды, кумиры спорта, сельские жители, — ибо предстают они перед массажистами, как говорится, в чем мать родила… ПОЖАЛУЙ, один из самых знаменитых массажистов страны — Борис Бакирович ПРАЗДНИКОВ. Он работает в Большом театре уже 27 лет.
— Я бывший спортсмен, член сборной по дзюдо и самбо, и о травмах знал не понаслышке. Массажистом начинал работать еще 35 лет назад со сборной по гимнастике с легендарными Корбут, Турищевой, Андриановым. «Полигон» был обширный, и там я увлекся костоправством. Заниматься тогда мануальной терапией было строжайше запрещено. Я самостоятельно шел по этому пути, запоминал, что показывают умельцы в банях. Но фундаментальные знания мне дал учитель — друг профессор Анатолий Бирюков.
В Большой попал через Майю Плисецкую. Мне позвонили и попросили приехать к ней домой. У нее было смещение, и я его выправил. Вот таким образом я и попал в театр и проработал только с Плисецкой более 15 лет. Хотя сначала в Большой идти работать не очень хотел, поскольку вырос в спорте и жизни тогда без него не представлял.
С БОЛЬШИМ я выезжал на гастроли. Один раз с балериной Бессмертновой в Японии поехал к профессору Йотико. В балете очень часто бывают травмы с кровоизлияниями, сгустки крови остаются, и сустав работает не полностью. Так и у этой балерины была годичная гематома, которая никак не проходила. Японский доктор сделал ей несколько мелких насечек, поставил банку, и вся эта дрянь начала выходить мелкими черными червячками.
В свою очередь я ему показал свою методику работы. Он посмотрел и сказал: «Вы, русские, сильные. Мы же, японцы, маленькие, нам такой массаж делать тяжело». У них, чтобы снять гипертонус, мышечное напряжение, применяется иглоукалывание, а мой подход — через глубокий массаж. И это ограничивает риск работы с позвоночником. Есть такие пациенты, которые ночами не спят, думают о том, что завтра идти на «ломку». Психологически взвинчивают себя, зажимаются, а нам нужно расслабление. И здесь надо лечить лаской, отвлечь человека от его напряженности. Чем и хороша наша профессия — человек встает и сразу ощущает облегчение. Из ста пациентов помогаю 95.
В свое время я наблюдал, как работает Касьян: очередь из 600 полуголых людей, как в печку Бухенвальда, и костоправ начинает вдалбливать ударами позвонки — для меня это было дикостью. Я ему об этом сказал: «Вы делаете хорошее дело, помогая людям, но не качественно и все поставили на поток». Его подход породил армию мануальщиков-беспредельщиков.
Возможно, и я для западных хиропрактиков — когда начинаю «трещать» пациентом так, что у них уши в трубочку сворачиваются и глаза расширяются, — тоже кажусь каким-то изувером. В Америке совершенно другой подход. Методики у них безрисковые и во многом не оправдывающие себя, да и пациенты все изнежены.
У Синди Кроуфорд были проблемы со спиной, и американские специалисты никак не могли ей помочь. Она как-то пожаловалась на это хоккеисту Павлу Буре. И он пригласил ее в Москву, сказав: «Есть такой маг в Большом театре, он тебя выправит в три счета». Я провел всего две процедуры, и у Синди все прошло. В благодарность на своем плакате она написала: «Борис — ты лучший». Не скрою, и мне с ней было очень приятно работать. Синди вошла в мой кабинет с лучезарной улыбкой. Она действительно красавица, тело холеное. Руки у меня просто пели…
Работал я и с именитыми. Через эти руки прошли Галя Брежнева, Промыслов, Гришин и их жены, Ельцин, Жириновский, Глазунов… Я твердо усвоил: чтобы у тебя все получилось, надо расположить человека. Не делать какую-то умную морду, быть попроще, не лакействовать и держаться с достоинством.
Меня часто спрашивают: «Вы, наверное, дорого берете за свою работу?» Отвечаю: «Да упаси бог! За банку огурцов принимаю людей». Я уехал из Москвы (не могу здесь после сеансов восстанавливаться) в деревню Гжель. Местные жители ко мне несут, узнав, что я лечу, кто соленья, кто пирожки, и я не могу им отказать. Одна пациентка принесла пейзаж «Кижи». Может быть, эта картина мизер стоит, но деньги-то у нее, возможно, были последними, тогда и ощущаешь всю меру благодарности.
ГОВОРЯТ, что тело — это храм души. Вот несколько характеристик от самого маэстро из Большого, если хотите «нательных рисунков», и от его коллег по массажному цеху. Итак, Борис Праздников:
Ельцин — у него проблемы с позвоночником появились очень давно. Когда я с ним познакомился в 1986 году, он играл в теннис на кортах «Дружба». Его буквально принесли ко мне, так там прихватило. Я вправил позвонок, и он пошел.
Плисецкая. Это грация и красота. Мне Майе Михайловне делать массаж было всегда удобно и радостно.
Анатолий Глебов, массажист сборной по теннису:
— У Кафельникова после игр мышцы очень скованы, и привести их в норму тяжело. У Сафина эластичные мышцы. За всю свою практику такую уникальную мускулатуру я встречал только у футболиста Андрея Шевченко и конькобежца Николая Гуляева.
Артур Логинов, массажист отеля «Рэдиссон-Славянская».
— Альберт Гор три раза был моим пациентом. Он достаточно спортивный. Мышцы у него крепкие и в тонусе.
Наоми Кэмпбелл — вот это правда чудо невиданное. Ей я делал три раза общий массаж у нее на яхте на Сардинии. Кэмпбелл — неземная. Описать свои ощущения я не могу. А вот Шэрон Стоун достаточно обычная женщина. Массаж длился два часа. В ней я не увидел ничего сверхъестественного. Не знаю, как ее так снимают, что она выходит такой красоткой? Многие россиянки в сто крат интереснее голливудских див.
По всем своим действительно «звездным» клиентам я сделал вывод: чем знаменитее человек, тем он себя проще ведет и незаметнее на столе. В минуты массажа они уходят от реальности. В отличие от большинства новых русских, которые будут болтать или даже учить, как лучше делать дело.
